Увы, бедный Йорик!

Я знал его, Горацио; человек бесконечно остроумный, чудеснейший выдумщик; он тысячу раз носил меня на спине; а теперь — как отвратительно мне это себе представить!

У меня к горлу подступает при одной мысли. Здесь были эти губы, которые я целовал сам не знаю сколько раз.
— Где теперь твои шутки? Твои дурачества? Твои песни? Твои вспышки веселья, от которых всякий раз хохотал весь стол?
Ничего не осталось, чтобы подтрунить над собственной ужимкой? Совсем отвисла челюсть?
Ступай теперь в комнату к какой-нибудь даме и скажи ей, что, хотя бы она накрасилась на целый дюйм, она все равно кончит таким лицом; посмеши ее этим.
Короче, цветочек помер. Совсем. Окончательно. Танцы с бубном не помогли. Горшочек с белкой вакантен.
А Шекспир?! А что Шекспир!?
Клоунов всё же следует опасаться. Препарируем “Гамлета, принца гадского” и видим прелюбопытнейшие строчки:
SCENE I. A churchyard.
Enter two Clowns, with spades, & c
СЦЕНА 1 Кладбище
Входят два могильщика с заступами и прочим.
Фигасе  клоунада!

Свинни в печальном образе, в плаще и со шпагой
Написать комментарий легко! Не стесняйтесь!
Просто введите своё имя, электронную почту в поля и пишите.
Никакой регистрации!
Занято!